Рассказал один монах:
"Есть вещи о которых больно вспоминать. Но, может, кому-то пригодится...
Когда живешь рядом со священником длительное время , чувство благоговения перед священным саном притупляется.
Моим соседом по семинарской комнате был один иеромонах .
Со временем я, простой семинарист, стал позволять себе довольно дерзко делать ему замечания, сообразно своему мнению о благочестии :
"Тоже мне монах - и построже видели. Тоже мне пастырь - и ревностнее
встречали!"
В очередной раз, сильно рассердившись, я напустился на батюшку.
- Да ты на себя в зеркало посмотри! Тоже мне "старец"! Митру он себе заготовил, "архымандрыд"! - с этими словами я достал из шкафа
неудачную заготовку для митры , числящуюся в батюшкином "стяжании".
Я подошёл к сидящему на кровати иеромонаху , и нахлобучил ему на голову эту "митру". Потом набросил на его плечи одеяло, соорудив
подобие фелони. И собрался взять зеркало, чтобы дать ему полюбоваться на результат своего глумления . Ещё раз взглянув на своего соседа, я замер .
Передо мной сидел Он. Поруганный мною Христос, чей образ несет любой священник, сидел и грустно улыбался, глядя на моё безумие. Для полноты евангельского образа мне оставалось лишь плюнуть Ему в лицо и надавать пощёчин! И, казалось, чей-то шёпот за левым плечом подсказывал мне слова поругания:
"Радуйся, "архымандрыд"! Радуйся, Царь Иудейский!"
Я до сих пор не могу без слёз вспоминать о том, как батюшка обнял меня рыдающего и тихо повторял:
"Бог тебя простит!"
В тот вечер я понял, что значит Священство..."
игумен Валериан Головченко
